Петр Петрович Шмидт был потомственным морским офицером, не одно поколение его предков служили на русском флоте. Например, отец, которого также звали Петр Петрович, был контр-адмиралом, участвовал в Крымской войне, затем был начальником порта в городе Бердянске. Неудивительно, что и сын Петр пошел по его стопам.

Родился Петр Шмидт-младший 17 февраля 1867 года, уже в тринадцатилетнем возрасте поступил в Морской кадетский корпус в Санкт-Петербурге, откуда выпустился в 1886 году в звании мичмана и направлен служить на Балтийский флот. Петр был очень нервным и впечатлительным юношей, доставляя немало хлопот своему начальству как во время учебы, так и на службе.

Уже через год после выпуска из кадетского корпуса, мичман Шмидт удивил своих родственников и друзей странным поступком — женился на девице легкого поведения Павловой Доминике Гавриловне. Сослуживцы Шмидта потребовали его немедленного увольнения, а возмущенный отец прекратил с ним общение и вскоре скончался.

Со службы Шмидта не уволили, сказалось покровительство его влиятельного дяди, Владимира Петровича Шмидта, адмирала, старшего флагмана Балтийского флота. В 1889 году у Петра и Доминики родился сын, которого назвали Евгением. Это был единственный сын Шмидта (в 1904 году в семье родилась еще дочь Екатерина), поэтому, «многодетным» Шмидт стал во многом благодаря роману Ильфа и Петрова «Золотой теленок».

Вскоре после рождения сына Петр Шмидт был уволен в запас, командованию надоели постоянные нервные срывы молодого мичмана. Его не раз отстраняли от службы для лечения, ему пришлось даже месяц пролежать в психиатрической клинике. Но, как видно, найти себе занятие на берегу Шмидт не смог, поэтому в 1892 году он подал рапорт о возвращении на службу. Влиятельный дядя и здесь помог, племянника зачислили на крейсер «Рюрик» в том же звании мичмана.

Петр Шмидт прослужил еще шесть лет, за это время его не раз переводили с одного судна на другое. В 1898 году он вновь решил уйти в отставку, перейдя на службу в гражданский флот. Карьера его складывалась довольно успешно, к началу русско-японской войны он был уже капитаном парохода «Диана». Едва началась война с Японией, Шмидта вновь вернули на военную службу. Его даже повысили в звании, он стал лейтенантом, и получил распределение на угольный транспорт «Иртыш».

Капитану «Иртыша» новый офицер-либерал не понравился. Шмидт не был сторонником железной дисциплины, на торговом судне «Диана» у него сложились с матросами почти дружеские отношения, поэтому, называли они его «Петро». Но, подобные вольности не годились на военном судне, поэтому, до Дальнего Востока Шмидт не добрался. Уже перед Суэцким каналом лейтенанта Шмидта списали с «Иртыша».

Владимир Петрович Шмидт и на этот раз не забыл о племяннике, помог перевестись ему на Черноморский флот, где лейтенанта назначили командиром миноносца «№253» в Измаиле. В это время юг России был охвачен революционным настроем среди матросов, Шмидт начал проявлять необычайную активность.

Он начинает выступать на митингах, заявляя о том, что в стране нужны реформы. Среди революционно настроенных матросов Шмидт становится невероятно популярен, он заявлял о том, что нижним чинам необходимо требовать улучшения условий службы, повышения жалования. Себя он называл «социалистом вне партий».

В Севастополе он создает организацию «Союз офицеров — друзей народа», выступает за создание демократической республики. Подобная активность военно-морского офицера не прошла даром. В октябре 1905 года он выступил с пламенной речью во время похорон жертв столкновений с царскими войсками и полицией, а через несколько дней был арестован. Правда, вскоре его освободили, но от службы отстранили, в очередной раз Петр Петрович Шмидт был отправлен в отставку.

А в ноябре 1905 года в Севастополе вспыхнуло восстание матросов Черноморского флота, его центром стал крейсер «Очаков». Офицеры крейсера были арестованы, а Шмидт охотно принял на себя роль руководителя восстания. Он заявил, что арестованные офицеры будут немедленно повешены, если правительство начнет предпринимать какие-либо действия по усмирению бунта.

К мятежникам присоединились экипажи еще нескольких судов, на которых были подняты красные флаги. Но, к огорчению Шмидта, поддержка была не столь активной, как он планировал. Поднять весь Черноморский флот не удалось, 15 ноября восставшим было предложено сдаться, а после окончания срока ультиматума «Очаков» подвергся обстрелу.

Сам Шмидт, вместе с 16-летнем сыном Евгением, попытался спастись. Им удалось вплавь добраться до одного из миноносцев,который поддержал мятеж. Но, на судне начался обыск, отец и сын были арестованы. Евгения через полтора месяца отпустили как несовершеннолетнего, а вот его отцу в феврале 1906 года был вынесен суровый приговор — расстрел. Шмидта, вместе с другими активными участниками восстания, расстреляли 6 марта на острове Березань. В 1923 году Шмидта и товарищей перезахоронили в Севастополе на кладбище Коммунаров.

А было ли в стране, действительно, так много людей, выдававших себя за детей лейтенанта Шмидта, или это просто выдумка писателей Ильфа и Петрова? Оказывается, такие факты имели место быть. На митингах регулярно появлялись люди, которые объявляли себя прямыми потомками лейтенанта-героя. Пик их популярности пришелся на несколько ближайших лет. Но, и в конце двадцатых-начале тридцатых годов, когда писатели работали над своим произведением, находились уже немолодые «сыновья».

Вот только никакого отношения к настоящему сыну, Евгению Петровичу Шмидту, они не имели. Во время Гражданской войны он не принял советскую власть, воевал в составе Белой армии, а после ее поражения уехал за границу. Жил в Турции, затем в Праге, а в 1930 году уехал в Париж. В столице Франции Евгений Петрович и скончался в 1951 году в возрасте 62 лет.

В Советском Союзе о нем уже не вспоминали, сам он был далеко, поэтому, по стране гастролировали десятки таких мошенников, которые зарабатывали себе на пропитание, представляясь сыновьями руководителя восстания на крейсере «Очаков».